Ч. работала в компании по трудовому договору и являлась материально ответственным лицом. 19 ноября 2015 года Ч. подала работодателю заявление об увольнении по собственному желанию в связи с выходом на пенсию с 30 ноября. В указанный срок работница была уволена по пункту 3 статьи 77 ТК. В связи с увольнением Ч. и оприходованием материальных ценностей была создана комиссия. В процессе проверки было выявлено присвоение Ч. денежных средств на сумму 235 тысяч рублей.

Компания обратилась в суд с иском к Ч. о взыскании суммы причиненного ущерба.

Суды двух инстанций удовлетворили иск, указав, что истицей не оспаривается получение денег от контрагента, которые в кассу не внесены, следовательно, имущество работодателя уменьшилось, и данный ущерб подлежит взысканию. При этом отсутствие в договоре о полной индивидуальной материальной ответственности даты его заключения не освобождает истицу от ответственности.

Судебная коллегия ВС (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС от 7 мая 2018 г. № 66-КГ18-6) отменила решение судов, установив, что в качестве доказательств ущерба представлена только факсимильная копия акта проверки, копии расходных ордеров, копии товарных накладных. Суды не выяснили, какой порядок работы с наличными денежными средствами был установлен в компании, ознакомлена ли с этим порядком ответчица, и был ли он ею соблюден. Также суды не проверили, выдержан ли порядок проведения инвентаризации в связи с увольнением и оприходованием материальных ценностей.

Суды не обратили внимание, что проверка проведена в отсутствие материально-ответственного лица, которая не была ознакомлена с результатами проверки. Письменные объяснения относительно выявленной недостачи не истребовались. Коллегия пояснила, что увольнение работника не освобождает работодателя от истребования объяснений о причинах недостачи.

Коллегия указала, что решение принято при неустановленных обястоятельствах и постановила направить дело на новое рассмотрение.