В сентябре 2013 года между ООО «Ш» (продавец) и ООО «А» (покупатель) заключен договор купли-продажи оборудования – механизированного комплекса стоимостью 558 млн рублей. Оплата произведена за счет займа, взятого у ОАО, на 528 млн рублей и зачетом взаимных требований. Затем оборудование сдано в аренду ООО «Ш».
По результатам выездной проверки ООО «А» инспекция доначислила налог на прибыль, пени и штраф, установив, что ОАО является учредителем ООО «А», покупатель, продавец и заемщик входят в одну группу компаний, фактически оборудование никуда не перемещалось – сдано в аренду первоначальному владельцу. Инспекция указывает на отсутствие реальной сделки по продаже оборудования, аффилированность и согласованность действий участников сделки, имитацию оплаты путем формального договора займа.
Суд первой инстанции (дело № А27-9912/2017) поддержал выводы инспекции. Апелляция отменила его решение, установив, что заем возвращен в июне 2016 года, при этом для возврата займа получены другие займы под более выгодные проценты и с более удаленными сроками возврата. Суд пояснил, что привлечение займов законодательству не противоречит, сделка купли-продажи не признана ничтожной, оборудование используется в предпринимательской деятельности – сдано в аренду платежеспособному арендатору. Компания несет расходы по уплате процентов, но арендная плата превышает процентные расходы.
В решении кассации (Ф04-5804/2017 от 09.02.2018) указано: «в рассматриваемом случае имеет место дифференциация хозяйственных рисков (вложение денежных средств для приобретения дорогостоящего основного средства с целью стабильного получения доходов в виде аренды в отсутствие производственной деятельности ... с учетом деловой репутации продавца и арендатора, при получении заемных денежных средств на приемлемых условиях)».
