Контрагент "переехал", закрыл счет и всех поувольнял. В результате - документы, которые могли бы прервать течение срока, во внимание не приняты. По другому контрагенту суды постановили учесть в расходах разницу между кредиторкой и дебиторкой.
В конце 2012 года у ООО "А" возник долг перед ООО "С" по договору подряда. И – завис. В ходе выездной проверки за период 2015-2017 налоговики зафиксировали наличие этой кредиторки в сумме почти 13 млн рублей на каждое 1 января каждого года с 2013-го по 2017-й.
Проверяющие решили, что кредиторку ООО "А" должно было отразить в доходах в целях налога на прибыль на 31.12.2015. Фирме доначислен налог, пени и штрафы.
А с бумажкой – человек
Организация же вытащила на свет Божий целый ворох бумаг:
- претензию ООО "С" от января 2013 года
- ответ ООО "А" от 14.03.2013 с просьбой отсрочить платеж до конца 2013 года
- письмо ООО "А" от августа 2015 года
- акт сверки взаимных расчетов между ООО "А" и ООО "С" за 2017 год (дата возникновения акта не указана, но, надо полагать, подписан он где-то в начале 2018 года).
Фирма считала, что каждый из этих документов, кроме претензии, прерывал течение срока исковой давности (по окончании которого кредиторка включается в доходы), поскольку письма ООО "А" и акт сверки свидетельствуют о признании ООО "А" своего долга. Как следствие, срок не истек по сей день.
Агония
И – так бы оно и было, если бы не ряд обстоятельсв, установленных в отношении контрагента. В апреле-мае 2014 года у него произошло следующее:
- уволена гендиректор Г., подпись которой, тем не менее, стоит на акте сверки за 2017 год. Если факт "правления" Г. в ООО "С" до апреля 2014 года налоговики признали, то после, как выяснилось, Г. не получала доходов вООО "С", не фигурировала в ЕГРЮЛ, не имела доверенности от имени ООО "С";
- само ООО "С" мигрировало из Ярославля в Москву;
- фирма прекратила выплачивать зарплату работникам, сдавать 2-НДФЛ;
- директором этой фирмы назначен К., который также числился руководителем в еще нескольких юрлицах, при этом на допросе в налоговой "раскололся", что ни одним из юрлиц реально не "рулил", а свой паспорт давал на время неким лицам за вознаграждение;
- закрыт расчетный счет ООО "С" в банке, причем, больше эта организация счетов не открывала.
В начале 2018 года ООО "С" и вовсе ликвидировано. Так что акт сверки признан фиктивным, а письмо ООО "А" от августа 2015 года тоже впечатления не произвело, потому что:
- никак не доказано, что письмо это вообще было послано из Ярославля (где зарегистрировано ООО "А") в Москву;
- указав на признание долга и заверив контрагента в будущей оплате, ООО "А" не могло заплатить физически вследствие отсутствия расчетного счета у ООО "С".
Не свезло
Итог такой. Фирма обратилась в суд, но выиграть удалось немного – только срезать часть пеней и штрафов. Прерывающим срок давности признано только письмо от 14.03.2013 (которое налоговики во время проверки проигнорировали). Соответственно, срок истек в 2016 году – то есть, годом позже, чем посчитали налоговики.
Суд постановил включить кредиторку в доход 2016 года. В следующих инстанциях налогоплательщик отмечал, что суд вышел за пределы своих полномочий, но этот аргумент действия не возымел. Апеляция, кассация и ВС согласились с судом первой инстанции (дело А82-19122/2019, определение ВС 301-ЭС21-14919).
"Липа"
Еще по двум – ликвидированным к моменту проверки – контрагентам истец пытался "продлить" срок исковой давности, предъявив два одинаковых допсоглашения к договорам с этими контрагентами. По соглашениям, якобы, сдвигались сроки оплаты, к тому же, снижалась неустойка за просрочку оплаты.
Но суды не приняли эти соглашения во внимание, потому что, во-первых, они всплыли уже после проверки, а во-вторых, совсем не похожи на подлинные – например, даже подписи со стороны контрагентов визуально отличались от подписей их директоров. Суды также отметили идентичность обоих соглашений и явное противоречие интересам контрагентов (неустойка 0,01% в день). Подписать такое они могли только, наверное, под дулом пистолета.
Учесть разницу
В деле был и третий эпизод насчет учета просроченных долгов. В возражениях на акт проверки фирма указала на дебиторку по ООО "М", которое ликвидировано в 2016 году (по-видимому, в декларации это в виде расходов указано не было). А суть претензии состояла в том, что налоговики не учли это при вынесении решения. Суды отметили, что, действительно, дебиторку в расходы-2016 включить надо. Вместе с тем, по этому же контрагенту у истца была и кредиторка. Так что суды постановили учесть в расходах разницу между первой и второй. Эту часть решения также поддержал ВС.
