КС: решение о пенсионном возрасте конституционно и пересмотру не подлежит

Группа депутатов Госдумы обратилась в КС, оспаривая конституционность статей 4 и 7 закона от 03.10.2018 № 350-ФЗ. Этот закон, установивший повышение пенсионного возраста, податели запроса сочли нарушающим норму части 1 статьи 7 Конституции, поскольку, по их мнению, он издан вопреки мнению большинства граждан и не отвечает общепризнанным критериям социального государства.

В запросе заявители также указали, что оспариваемый закон, с их точки зрения, нарушает и статью 55 (часть 2) Конституции, поскольку он "умаляет и ухудшает конституционные права нетрудоспособных граждан на назначение им социальной пенсии по старости, которая будет им устанавливаться на 5 лет позже, лишая многих из них единственного источника существования, а также устанавливает на 5 лет позже право на получение страховой пенсии по старости гражданам, нанося тем самым им материальный и моральный ущерб, так как в этом возрасте пожилым гражданам довольно трудно устроиться на работу, а некоторым из них – продолжать работу в связи с ухудшением здоровья".

КС в определении от 02.04.2019 № 854-О отклонил запрос депутатской группы. По мнению суда, одна из главных целей пенсий по старости — компенсация потерь от естественной утраты способности к труду для удовлетворения основных жизненных потребностей пенсионеров. При этом выбор конкретных организационно-правовых форм и механизмов реализации права на пенсионное обеспечение КС считает относящимся к компетенции законодателя, и Конституция не исключает возможности изменения пенсионного возраста.

Суд сослался и на международную практику: в период с 1995 по 2017 годы "многие государства приняли решения о повышении пенсионного возраста до 65, а некоторые – до 67 лет". Согласно позиции КС, законодатель, увеличивая пенсионный возраст на 5 лет, исходил из ожидаемой продолжительности жизни, изменений структуры занятости и условий труда значительной части работающего населения, а также из развития медицины и системы здравоохранения.

Утверждение заявителей о том, что расхождение в 5 лет между возрастом назначения трудовых и социальных пенсий не согласуется с конституционными нормами, КС отклонил, поскольку, согласно его позиции, "сохранение пятилетнего разрыва между возрастом назначения страховой и социальной пенсий по старости призвано отразить различие в правовом положении граждан, выполнивших все условия для назначения страховой пенсии, и граждан, которые эти условия не выполнили".

Попытки депутатов обвинить законодателя в недостаточной проработке возможных последствий принятия оспариваемого закона также оказались неудачными. Суд, изучив представленные по его запросу госорганами и научными организациями материалы, пришёл к выводу, что экспертно-аналитическая проработка решения всё же имела место, однако оценка качества этой проработки "лежит за пределами рассмотрения вопроса о конституционности правовых норм". В ответ на требование заявителей провести референдум по вопросу увеличения пенсионного возраста КС указал, что такая необходимость из Конституции не вытекает.