Как бурный рост среднего класса изменит мир через 40 лет

Если мир будет развиваться так, как сейчас, в ближайшие десятки лет его ожидает социальная революция. Средний класс пополнится 2 млрд человек, перехватив часть благосостояния не только у более зажиточных соотечественников, но и у «коллег» из крупнейших экономик мира. В результате в «большой семерке» произойдет почти полная смена состава, а политическое устройство стран, которые сейчас называют развивающимися, претерпит радикальные изменения. Правда, в России политическая реформа вряд ли состоится, если страна не переживет масштабного экономического кризиса.

К таким выводам пришли исследователи Goldman Sachs Доминик Уилсон и Ралука Драгусану (The Expanding Middle: The Exploding World Middle Class and Falling Global Inequality). Изучив 75 стран, производящих 97% мирового ВВП, они обнаружили, что если в развитых государствах средний класс живет во все более трудных условиях, то в остальной части мира бедность стремительно отступает и глобальный средний класс растет такими темпами, какими не рос даже в XIX в. В основном это заслуга Китая и Индии, однако и без учета этих стран тенденция к более равномерному распределению доходов в мире налицо.

СРЕДНИЙ РАЗМЕР

Авторы исследования относят к среднему классу людей с годовым доходом на человека от $6000 до $30 000 (в долларах 2007 г. по паритету покупательной способности), оговариваясь, что это показатель приблизительный и сильно зависит от страны. К тому же российские аналитики полагают, что уровень доходов — далеко не единственный признак классического представителя среднего класса. «Это еще и накопления, и медицинское страхование, и владение недвижимостью, и возможность дать детям платное образование и отдыхать за границей», — говорит руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН Евгений Гонтмахер.

Таково, впрочем, определение среднего класса в развитых странах. А Уилсон и Драгусану задались целью выделить по всему миру группы населения, достигшие такого уровня доходов, при котором их потребительские предпочтения начинают резко расширяться.

Данная категория уже сейчас увеличивается на 70 млн человек в год, к 2030 г. будет набирать примерно по 90 млн. К тому времени в определение исследователей Goldman Sachs впишется примерно 2 млрд новичков, после чего рост этого слоя населения замедлится. Правда, авторы предупреждают, что их выводы — всего лишь проекция нынешних экономических, политических и демографических тенденций, а не прогнозы. Но даже если нынешние лидеры экономического роста не смогут его поддерживать, перераспределение богатства в пользу стран со средними доходами населения, вероятнее всего, продолжится. «Хотя Китай и Индия уже благодаря своим размерам в большой степени определяют эту тенденцию, — пишут авторы исследования, — ими она вовсе не ограничивается. Даже если сбросить со счетов этих двух гигантов, наши проекции показывают, что средний класс в мире будет расти темпами, которых мы не видели уже десятки лет».

ГЛОБАЛЬНАЯ ЭСТАФЕТА

География роста населения со средними доходами меняется довольно быстро. До недавнего времени самые динамичные показатели были у Латинской Америки и Центральной и Восточной Европы. Однако пик роста в ЦВЕ уже позади, он наблюдался в 2004 г., а в Латинской Америке и на Ближнем Востоке, вероятно, наступит в 2010-м. В этих регионах средний класс уже перерастает обозначенные Goldman Sachs рамки. Кстати, и внутри этих рамок эстафета постепенно переходит от низшего сегмента, с доходами от $6000 до $12 000 в год, к более высокому — от $12 000 до $15 000.

Единственный континент, который до сих пор избежал триумфального шествия среднего класса, — Африка. Там растет только количество нищих, и к 2030 г. будет проживать 90% мировой бедноты.

Теперь основные поставщики нового среднего класса — страны BRIC (Бразилия, Россия, Индия и Китай), а также Египет, Филиппины, Индонезия, Иран, Мексика и Вьетнам. Большинство из нынешних лидеров роста населения со средними доходами сменит нынешнюю элиту мировой экономики. В пятерке богатейших стран четыре места к 2050 г. займут страны BRIC, из сегодняшнего состава в ней останутся только Соединенные Штаты, уступив 1-е место Китаю, а 6-е и 7-е места займут Индонезия и Мексика.

Но это если считать по валовому продукту стран, а при пересчете ВВП на душу населения чемпионами останутся почти те же страны, что и сейчас, только Япония уступит по данному показателю России. То есть население стран, которые выбьются в лидеры мировой экономики, в ближайшие 40 лет в целом останется беднее жителей наиболее благополучных сегодня государств.

Тем не менее и отстающий по доходам от европейского и американского новый средний класс доставит традиционно богатым странам немало хлопот. К 2030 г. люди с доходами от $6000 до $30 000 в год составят примерно половину мирового населения (сейчас только 29%) и на страны с таким уровнем доходов на душу населения будет приходиться 57% мирового ВВП. Это значит, что международная конкуренция за ресурсы — в первую очередь топливо, воду и продовольствие — резко обострится, что в свою очередь создаст две угрозы. Во-первых, правительства отдельных стран — и развитых, и развивающихся — будут все больше склоняться к протекционистской политике, которая затормозит процесс глобализации, а следовательно, и рост среднего класса в мире. Во-вторых, развитым и развивающимся странам еще только предстоит выработать механизмы, которые гарантировали бы цивилизованную борьбу за ресурсы.

«Я надеюсь, что растущая конкуренция не примет кровопролитных форм, но, чтобы этого избежать, потребуются новые институты международной политики, — говорит Евгений Гонтмахер. — Какие именно, сейчас сложно сказать, но ООН для этого совершенно не подходит: это архаичная структура, которая могла быть эффективна в первое время после войны. Она не соответствует той роли и влиянию, которых потребуют страны с растущими экономиками».

НИЗЫ НЕ ХОТЯТ

Однако главные потрясения испытают политические системы стран, в которых быстро увеличивается средний класс. По мере роста потребления в них будет увеличиваться нагрузка на окружающую среду. Сами развивающиеся страны это прекрасно понимают и, похоже, готовы принести экологию в жертву собственному росту: на недавнем саммите в Японии Китай и Индия отказались брать на себя какие-либо обязательства ограничить выбросы парниковых газов, так как это помешает их промышленности.

Впрочем, то, что не удалось развитым странам, может получиться как раз у среднего класса в набирающих силу экономиках — так, как это и происходило в нынешних богатейших странах. С одной стороны, растущее благосостояние подстегивает спрос на различные товары, в том числе энергию. С другой — «по мере увеличения доходов растет электорат, требующий более чистой окружающей среды, что может привести к перераспределению ресурсов на решение экологических проблем», пишут Уилсон и Драгусану.

Требованиями чистого воздуха притязания среднего класса не ограничатся. «Этим людям нужны низкий уровень преступности, реальные полномочия, а значит, и реальные налоговые доходы — у органов местного самоуправления, — говорит Гонтмахер. — И, конечно, политическое представительство, и политическая конкуренция».

К тому же представители среднего класса, как правило, охотно объединяются в различного рода ассоциации, которые ставят перед собой локальные или культурные задачи. Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра», добавляет, что усиление среднего класса неизбежно ведет к становлению «демократии меньшинств, а не демократии большинства». То есть к формированию такого общества, в котором меньшинства имеют возможность добиваться уважения со стороны большинства и соблюдения своих интересов. «У нас демократия меньшинств часто воспринимается через ее более одиозные проявления — скажем, защиту прав сексуальных меньшинств, — говорит эксперт. — Но есть ведь и масса других, более понятных проявлений: защита прав курильщиков, например, или прав бездетных родителей».

ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ К СРЕДНИМ

Возможно, России тоже предстоит пережить изменения, которые вызовет в мире быстрый рост среднего класса, однако путь этот будет нелегким.

Для начала здесь еще предстоит создать тот социальный слой, который в развитых странах считается основой политической стабильности и экономического роста. «В России пока нет того среднего класса, на который рассчитывали еще в первый период правления Бориса Ельцина, — говорит Алексей Левинсон, — то есть самозанятых людей, не зависящих от государственной поддержки. У нас возник средний класс, который таковым можно назвать только по одному признаку — уровню доходов».

Этот слой относительно обеспеченных людей возник не столько в результате новых рыночных возможностей, сколько благодаря властному перераспределению ресурсов. «Повысились доходы чиновников и вообще бюджетополучателей», — говорит Левинсон.

Евгений Гонтмахер относит к новому классу также топ-менеджеров в сырьевых и торговых копаниях. Даже если бы они были заинтересованы в политических изменениях, количество таких людей слишком невелико: «В общей сложности речь идет не более чем о 15% населения, включая членов их семей, работающих из них — миллионов семь. Этого слишком мало, чтобы претендовать на заметную политическую роль».

И качество российского среднего класса не то, которое требуется для развития демократии. Это не представители малого и среднего бизнеса или интеллектуальных профессий, которые больше полагаются на собственные силы, чем на государство. «Такой средний класс не выказывает никаких политических амбиций, никакого желания политического представительства, — говорит Левинсон. — Если такие амбиции и появятся, то не в результате целенаправленной политики государства, а в результате экономического кризиса, выходить из которого можно будет, только сделав ставку на класс малых и средних предпринимателей. Тогда действительно средний класс может начать добиваться более развитой модели демократии — демократии с зеленым оттенком, демократии меньшинств».

Может ли «правильный» средний класс возникнуть в России без потрясений? «Скорее нет, чем да, — полагает Евгений Гонтмахер. — Чтобы добиться этого эволюционным путем, власть должна сделать очень тонкие расчеты с тем, чтобы у нас, собственно, возник класс малых и средних предпринимателей. А главное — решить для себя, готова ли она поделиться полномочиями. Объективно это всегда очень болезненный процесс. А во власти нет единомыслия по этому поводу. Часть ее довольно робко настаивает на таких переменах, другая считает, что они не нужны».

Так что кризис, по мнению Левинсона и Гонтмахера, почти неизбежен, причем раньше, чем Россия, по подсчетам Goldman Sachs, войдет в пятерку крупнейших экономик. «Инерционный рост будет продолжаться недолго, — говорит Гонтмахер. — Это не вопрос 20 лет».