ВАС меняет деловой оборот в кредитовании и поручительстве

Президиум Высшего Арбитражного Суда рассмотрел дело, решение по которому определило, в какой форме возможно заключение кредитного договора — не только единым документом, но и, например, при помощи обмена письмами.

Позиция высшей инстанции касается также ответственности поручителей, и, скорее всего, будет отражена в будущем постановлении пленума по этой теме.

Помимо дела о санно-бобслейном комплексе "Парамоново", на прошедшем президиуме ВАС было рассмотрено еще одно дело, опосредованно касающееся поручителей.

Речь идет о споре между Нефтекамским отделением № 4624 ОАО АКБ "Сбербанк", его заемщиком ООО "Артур-Т" и поручителем по этому кредитному договору — ОАО "Нефтекамский завод" (дело № А07-16356/2009). "Артур-Т", выиграв в 2008 году тендер администрации города Копейска на поставку 23 автобусов, взял под эти цели кредит в Сбербанке, заключив с ним договор об открытии кредитной линии на 62 млн руб. По кредиту поручился производитель тех самых автобусов — ОАО "Нефтекамский завод", а также несколько физических лиц. Купив на полученные от банка средства автобусы и продав их муниципальному образованию "город Копейск", заемщик вовремя кредит не вернул, а банк, в свою очередь, обратился в Арбитражный суд Республики Башкортостан с иском о взыскании с заемщика и завода-поручителя в солидарном порядке суммы кредита, процентов и неустойки. В обоснование иска банк предоставил сам кредитный договор, а также допсоглашение к нему, платежки, акт сверки задолженности и другие сопутствующие документы.
Однако заемщик и поручитель подали встречный иск, в котором указали, что кредитный договор ничтожен, поскольку подписан со стороны заемщика "неустановленным лицом". Этот довод подтвердили отметки в загранпаспорте генерального директора "Артур-Т" Рустема Валиева, согласно которым в момент подписания договора он был в Турции, а также проведенная по ходатайству завода почерковедческая экспертиза. Эксперт из Управления ФСБ по Республике Башкортостан указал, что подпись Валиева на кредитном договоре и договоре поручительства выполнена не им, "а кем-то другим с подражанием подписи указанного лица".

Суд, исходя из этих фактов, счел кредитный договор между банком и заемщиком ничтожным, как и договор поручительства по данному кредиту. Он указал, что было нарушено требование о соблюдении письменной формы договора, поэтому последующее одобрение заемщиком сделки с пороком формы невозможно.

Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд, со своей стороны, подошел к вопросу более широко: заключение кредитного договора, по его мнению, не ограничивается подписанием единого документа. Апелляция сослалась на информационное письмо Президиума ВАС РФ №57 от 23 октября 2000 года, согласно которому под прямым последующим одобрением сделки могут пониматься "полная или частичная уплата процентов по основному долгу, реализация других прав и обязанностей по сделке". Указывая на мемориальные ордеры об уплате заемщиком процентов по кредиту, суд отменил решение первой инстанции и постановил взыскать требуемые банком деньги с завода-поручителя.

Однако Федеральный арбитражный суд Уральского округа согласился с позицией первой инстанции и отменил решение 18ААС, Сбербанк, в свою очередь обратился в ВАС, а тройка судей надзорной инстанции нашла основания для передачи дела на рассмотрение президиума. Наталья Харчикова, Ирина Марамышкина и Марина Пронина указали в определении, что в судебной практике существуют разные подходы к тому, какие требования должны предъявляться к форме кредитного договора. "Положения ст.820 ГК РФ, устанавливающие письменную форму кредитной сделки, не содержат императивного требования о заключении кредитного договора в письменной форме только путем составления одного документа, подписанного сторонами", — указали судьи в определении. Оформление договорных отношений по выдаче кредита может быть осуществлено также "путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору".

На заседании президиума представлявший истца главный юрисконсульт отдела правового обеспечения деятельности Сбербанка Антон Мертвищев указал, что конклюдентные действия заемщика дают основания полагать, что договор между ним и банком был заключен. А в ответ на вопрос судьи Анатолия Бабкина (содокладчик по делу) о том, как получилось, что договор со стороны заемщика был подписан неустановленным лицом, Мертвищев ответил следующее: банк отправил подписанные экземпляры заемщику и через несколько дней документ вернулся с подписями гендиректора "Артур-Т", а потому никаких вопросов не возникло.

Представитель "Нефтекамского завода", адвокат Любовь Гудовичева, обосновывая возражения против удовлетворения требований Сбербанка, обратила внимание суда на обширную судебную практику о требованиях к заключению кредитного договора. "Стоит ли ее ломать из-за одного дела Сбербанка?" — задала Гудовичева прозвучавший риторически вопрос членам президиума. И добавила, что признание возможности заключать кредитный договор путем обмена документами может привести к существенным злоупотреблениям на практике. "Такой порядок не укладывается в обычай делового оборота", — заметила адвокат.

- Ну а в рамки ГК укладывается? — с улыбкой спросил ее глава ВАС Антон Иванов.
- ГК этого не запрещает, но в таком случае ни один субъект права не будет поручаться за договор, объем переписки по которому ему не известен. Такая конструкция не жизнеспособна, — ответила Гудовичева председателю.
- Изменились ли условия кредитного договора при его исполнении? – поинтересовалась у адвоката судья Харчикова (докладчик по делу).
- Может быть, и изменились, но нет возможности это установить. В деле содержатся только мемориальные ордеры, а материалов должника нет.

Однако Высший Арбитражный Суд нашел основания счесть, что кредитный договор должен считаться заключенным: он оставил без изменения постановление 18ААС, а прочие судебные акты по делу отменил.

Это решение высшей судебной инстанции представляет интерес не только с точки зрения определения возможных форм заключения кредитного договора, но и закрепления ответственности поручителей по такому договору. Сейчас ВАС готовит постановление пленума, посвященное поручительству. Основная идея будущего документа очень сходна с уже обнародованной позицией ВАС РФ по залогодателям – даже в случае изменения основного обязательства, поручитель будет продолжать отвечать по нему в прежнем объеме.