В феврале 2009 года инспекция приняла решение об исключении ООО «У» из ЕГРЮЛ как недействующего юрлица согласно статье 21.1 закона 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». Основанием явилось непредставление отчетности в течение 12 месяцев и отсутствие операций по расчетным счетам. Сведения о предстоящем исключении были опубликованы в соответствующем издании, а в июне 2009 года компания была исключена из ЕГРЮЛ.
В 2014 году ООО «А» обратилось в суд (дело № А48-5474/2015) с иском о признании ликвидации незаконной, считая себя кредитором ликвидированной компании.
Суды трех инстанций отказали в удовлетворении иска, установив, что на момент исключения из реестра ООО «У» у него имелись все признаки для признания недействующим юрлицом. В установленный срок в регистрирующий орган не поступило заявлений, при наличии которых не принимается решение об исключении недействующего юрлица из ЕГРЮЛ.
Кроме того, на дату принятия инспекцией оспариваемого решения зарегистрированное за ООО «У» нежилое помещение находилось в залоге у банка в обеспечение обязательств по кредитному договору, в а октябре 2014 года (через 5 лет после ликвидации ООО «У») право требования по договору банк передал ООО «А». То есть на момент принятия оспариваемого решения ООО «А» не являлось заинтересованным лицом в отношении ООО «У». Суды (постановление кассации Ф10-2554/2016 от 08.08.2016) пояснили, что на момент заключения договора уступки прав ООО «А», действуя добросовестно и разумно, должно было и имело возможность узнать о том, что должник, право требования к которому приобретается, утратил правоспособность, учитывая, что сведения ЕГРЮЛ являются общедоступными.
