Автор: Петр Рушайло

Источник: "Аудит и консалтинг". Приложение, №203/П (4988), 29.10.2012

С будущего года подавляющее большинство российских аудиторов рискует остаться не у дел: они потеряют право на работу в одном из самых привлекательных секторов — на рынке обязательного аудита предприятий с госучастием. Их клиенты, в свою очередь, тоже рискуют остаться без экспертизы: оставшихся специалистов может физически не хватить на всех заказчиков. А вот консультанты, напротив, полагают, что в этом году работы у них хватит на всех: российский бизнес в массовом порядке занялся оптимизацией своей деятельности.

Филькина грамотность

Реформа российского аудита началась с принятия в конце 2008 года закона "Об аудиторской деятельности" (N307-ФЗ). Закон предусматривал отмену института лицензирования аудиторских организаций и передачу контрольных функций саморегулируемым организациям (СРО) аудиторов, за которыми, в свою очередь, должен был присматривать Минфин. Членство в одной из СРО стало обязательным условием для работы на рынке. Всего было создано шесть таких саморегулируемых организаций, и с 2010 года новая система заработала.

СРО не скрывали своей радости: новая система, по их словам, наконец-то должна была позволить изжить с рынка недобросовестные компании, не соблюдающие стандарты профессии, а также избавиться от "мертвых душ" — тех, кто получал аттестаты в начале 1990-х (когда, по выражению одного из участников рынка, их раздавали направо и налево), но реально на рынке не работал.

В принципе так и получилось: если на начало 2009 года в России числилось почти 40 тыс. аудиторов, то к настоящему моменту их осталось порядка 26 тыс.

Однако праздник сторонников самоуправления оказался недолгим. Дело в том, что новый закон предусматривал также и введение нового порядка получения квалификационных аттестатов. Если раньше аттестаты выдавались по видам деятельности (общий аудит, банковский аудит, аудит страховых организаций, аудит бирж, бюджетных фондов и инвестиционных институтов), то по новым правилам их должен был заменить единый квалификационный аттестат аудитора. Обладателям старых сертификатов дали возможность пересдать экзамен по "упрощенной" схеме в период с начала 2011 года по конец 2012 года.

При этом тем, кто не получил аттестат нового образца, запрещалось заниматься обязательным аудитом компаний, чьи ценные бумаги торгуются на биржах, банков, страховых компаний, пенсионных фондов, а также организаций с госучастием от 25% и выше. По экспертным оценкам, данные сегменты дают почти половину всего рынка обязательного аудита. А так как инициативный аудит в России пока еще довольно редкая вещь (многие компании, несомненно, заказали бы такую услугу, не будь они и без того в списке "обязанных"), понятно, что речь идет об огромном сегменте рынка в целом.

Поначалу аудиторы, похоже, не особо обратили внимание на "фактор переаттестации" — возможно, потому, что по закону сами СРО участвовали в деятельности Единой аттестационной комиссии (ЕАК). Но уже в 2011 году выяснилось, что даже "упрощенная" схема большинству не по зубам: экзамен сдавало в среднем лишь порядка 30% испытуемых, которых и без того оказалось немного, а деятельность ЕАК жестко регламентируется нормативными актами Минфина.

Впрочем, 30-процентная "успеваемость" могла бы быть и не столь плохим результатом (именно о таком проценте сдающих представители СРО в 2009 году в интервью "Ъ" говорили как о вполне нормальном), если бы не подкачала еще и "явка": аудиторы явно не спешили сдавать экзамен. На конец прошлого года лишь около тысячи аудиторов получили аттестат нового образца. И тогда аудиторы забили тревогу. Начались письма в различные министерства, Общественную палату, администрацию президента. Среди основных жалоб были избыточная сложность экзамена и непрозрачность процедуры его проведения.

Не помогло. Саморегулирование на деле все-таки оказалось в большей степени регулированием сверху.

С тех пор ситуация кардинально не изменилась: на начало октября было выдано лишь порядка 2 тыс. аттестатов нового образца. Так что понятно, что большинство аудиторов (и, соответственно, аудиторских компаний) в будущем году уйдут с такого лакомого сегмента рынка, как обязательный аудит организаций с госучастием.

"СРО, конечно, видели, что происходит, и пытались изменить ситуацию,— говорит председатель совета СРО "Российская коллегия аудиторов" Александр Руф.— Мы писали письма — в Госдуму, в правительство, в регулирующие органы. Это мы делали десятки раз. Причем не только от имени самих СРО. Было, например, письмо, под которым поставили подписи 7 тыс. аудиторов. Но все это должного действия пока не возымело".

В неофициальных же беседах представители СРО были гораздо агрессивнее, почти в открытую обвиняя Минфин в лоббировании интересов западных компаний "большой четверки", сотрудники которых якобы сдают аттестационные экзамены гораздо успешнее остальных. А также едва ли не в предательстве национальных интересов, поскольку "настоящая" цель "большой четверки" — "залезть" в российский оборонный комплекс, где пока доминируют российские аудиторы, которые будут вынуждены оттуда уйти из-за нехватки кадров.

Понять СРО можно. Основная масса их членов — мелкие компании, которым, видимо, действительно придется покинуть данный сегмент рынка.

Более крупные же российские аудиторские компании не столь склонны драматизировать ситуацию с процедурой переаттестации. "С экзаменом на получение аттестата нового образца действительно был ряд проблем,— говорит гендиректор компании "2К-Аудит-Деловые консультации" Тамара Касьянова.— С моей точки зрения, не всегда корректно были составлены вопросы — например, не понятна постановка вопроса, а уточнить его суть в режиме компьютерного теста невозможно. Был и ряд других недоработок. Тест действительно мало кто прошел, но, возможно, в этом есть и плюсы: в данном секторе мало останется таких аудиторов, которые готовы, что называется, не глядя все подписывать".

Также отметим, что некоторые аудиторы полагают, что виной столь неутешительных результатов "переаттестации", видимо, стал довольно большой блок вопросов по банковскому аудиту, в котором большинство экзаменуемых ориентировалось слабо (это крайне небольшой с точки зрения числа клиентов сегмент рынка). "На рынке аудиторов процентов 80 — женщины. Средний возраст российского аудитора уже подошел к 50 годам. И как 50-летних женщин загнать на пересдачу этого экзамена? У них ведь семьи, домашние заботы. Тем более что подавляющая часть аудиторов занимается только общим аудитом. А чтобы получить единый квалификационный аттестат, нужно сдать банковский аудит и МСФО — то, чем они никогда не занимались и не будут заниматься",— пояснил "Ъ" не особо большой интерес к получению аудиторами новых сертификатов один из участников рынка.

Другое дело, что такая "чистка рядов" может дорого обойтись клиентам. "На рынке как минимум 8-9 тыс. предприятий, которые должны быть проверены аудитором с новым аттестатом. Многие стремятся получить аудиторское заключение к дате сдачи отчетности, то есть до 30 марта. Но у 60-70% из них сама отчетность будет готова в лучшем случае к 1 марта. Если же учесть, что далеко не все компании можно проверить силами одного аудитора, понятно, что успеть к концу марта нереально: на рынке просто не хватит рук",— оценивает ситуацию Тамара Касьянова. И предлагает свой вариант решения проблемы: "Надо будет, вероятно, вводить практику, когда аудиторское заключение предприятию можно будет сдавать не вместе с годовой отчетностью, а в течение всего финансового года, следующего за отчетным. Если не предпринять подобных шагов, на рынке неизбежно появятся компании, проводящие аудит для галочки, и клиенты будут вынуждены обращаться к ним".

Переводчики с русского

Если отвлечься от темы передела рынка обязательного аудита и говорить о развитии отрасли в целом, главным драйвером роста рынка, по мнению опрошенных "Ъ" экспертов, станет переход российских компаний на Международные стандарты финансовой отчетности (МСФО). Согласно закону "О консолидированной финансовой отчетности", российские компании, акции или облигации которых обращаются на бирже, уже по итогам текущего года должны будут составлять консолидированную отчетность по МСФО. Правда, закон предусматривает для значительной части эмитентов отсрочку до 2015 года, но сути дела это не меняет: публикация отчетности по МСФО требует наличия сравнительных данных за предыдущие три года. Главным бенефициаром этого процесса, естественно, станет "большая четверка".

"На рынке аудита и связанных с ним "обязательных" консультационных услуг мы уже ощущаем первые признаки грядущего роста,— говорит партнер КПМГ Лидия Петрашова.— Во многом это вызвано тем, что в соответствии с законодательством многим компаниям вскоре предстоит переход на МСФО и они активизировали работу в данном направлении. Этим компаниям требуется экспертиза высокого уровня, и для них опыт "большой четверки" очень важен. Мы видим, как компании, которые озадачились проблемой перехода на МСФО, приходят к нам и активно обсуждают возможности сотрудничества. Естественно, это повлечет волну увеличения работ по аудиту. Вместе с тем повышения цен в данном сегменте мы не видим и особо не ожидаем. Более того, понимаем, что конкуренция заставит нас смотреть на данную услугу как на некоторый готовый, стандартный продукт. Правда, мы пытаемся выйти из положения путем изменения подходов к аудиту, предлагая в ходе соответствующих процедур создание дополнительных продуктов, полезных для бизнеса".

Впрочем, и российские участники рынка планируют заработать на международных стандартах. "Помимо "большой четверки" в России есть и другие компании, входящие в международные сети,— напоминает заместитель гендиректора по стратегическому развитию BDO в России Ирина Базилева.— Так что нас, как представителей такой сети, наблюдаемая клиентская активность в сегменте аудита по МСФО радует".

"Понятно, что компании "большой четверки" не могут просто взять и съесть весь рынок тех, кому нужен аудит по МСФО,— полагает Тамара Касьянова.— Как правило, "четверка" работает именно с крупнейшими компаниями, а российским достается либо то, что не интересно "четверке", либо компании, которым нужны МСФО, но не для иностранных инвесторов, не для выхода на биржу и т. п. Но это все равно расширение бизнеса".

В отличие от международных стандартов, перспективы российских (РСБУ) экспертов явно не радуют. "На рынке аудита по российским стандартам идут довольно негативные процессы,— говорит Ирина Базилева.— Наблюдается падение цен вследствие демпинга. Это следствие того, что заказы на обязательный аудит компаний с госучастием размещаются по закону 94-ФЗ, через конкурс, на котором цена имеет определяющее значение, а качество — гораздо меньший вес. И такая ситуация с госзаказом во многом диктует цены на рынке в целом. Это крайне деструктивно, поскольку качественный аудит предполагает некоторые обязательные процедуры. Поэтому, по экспертным оценкам, в зависимости от эффективности самой аудиторской компании итоговая себестоимость услуг может колебаться в пределах 15%. А мы видим случаи, когда цены заявок на конкурсах у отдельных компаний могут быть примерно вдвое ниже рыночных, что порождает серьезные сомнения в надлежащем качестве услуг".

"Если брать аудит по РСБУ, здесь, безусловно, наблюдается достаточно серьезный демпинг. Иногда бывают случаи, когда объявляются конкурсы на аудит муниципальных предприятий с максимальной ценой 15-20 тыс. рублей. Понятно, что за такие деньги качественно выполнить работу невозможно. Саморегулирование здесь не спасает СРО ведь не контролируют цены. Некоторые из них вывесили сведения о минимальных трудозатратах на аудит и минимальных почасовых ставках специалистов. И многие средние и крупные компании ориентируются на эти цифры, объявляя конкурсы. Но это далеко не повсеместно распространенная практика, а в сегменте малых компаний скорее исключение",— полагает Тамара Касьянова.

Издержки оптимизации

В отличие от рынка аудита, где наблюдаются разнонаправленные движения, от рынка консультационных услуг его участники ждут в основном приятных сюрпризов. Причина проста: после периода бурного роста в середине 2000-х и последовавшей затем встряски в 2008-2009 годах российский бизнес решил наконец спокойно осмотреться по сторонам и навести порядок в собственных делах.

"Сейчас российские компании находятся в новом цикле своего развития,— полагает Лидия Петрашова.— Они говорят: мы должны очень четко понимать наше будущее на два-три года вперед, мы должны иметь четкое планирование и бюджетирование, должны четко понимать уровень задолженности и денежных остатков, состояние и уровень загруженности своего оборудования. Этого момента мы, консультанты, очень долго ждали. Поскольку практически все российские компании в период агрессивного роста не имели эффективных механизмов для планирования и построения стратегии развития. Потом в кризис им тоже было не до того. Сейчас же как раз настал момент улучшить соответствующие системы, чтобы они позволяли планировать, предугадывать проблемы, а не решать их по мере поступления. В этом плане целый ряд услуг находится в точке наивысшего спроса за последние, пожалуй, десять лет. Прежде всего стоит выделить спрос на внедрение систем планирования и бюджетирования — в завязке с большим объемом работ в сфере ИТ, связанным с внедрением ERP-систем.

Вторая тенденция: все озабочены эффективностью. Причем не только производственных систем, но и всех программ поддержки бизнеса, которые исторически в компаниях формировались хаотично, с целью решить опять же сиюминутные задачи. Конкретные сферы разные: финансовая эффективность, эффективность процессов, центров обслуживания, эффективность ИТ, эффективность HR и, естественно, эффективность производственных процессов и т. д. Общее одно: это сейчас самая главная задача всех компаний всех секторов".

В BDO тоже отмечают озабоченность клиентов вопросами эффективности, связывая это с проблемами в мировой экономике. "Будет повышаться спрос на операционный консалтинг — именно с точки зрения операционной эффективности и управления рисками,— прогнозирует Ирина Базилева.— Просто потому, что ситуация на рынке сейчас требует от бизнеса экономии, повышения эффективности производства, управления рисками... Видимо, такая ситуация сохранится надолго — в силу нынешнего неопределенного состояния экономики в целом. Главным конкурентным преимуществом сейчас становится не темп развития бизнеса, а его эффективность".

Кроме того, в качестве точек роста Ирина Базилева выделяет консультационные услуги, связанные с изменением законодательства по трансфертному ценообразованию и в связи со вступлением России в ВТО, а также сопровождение сделок слияния и поглощения в связи с их активизацией. Интересно при этом, что Лидия Петрашова также отмечает активизацию российских компаний в секторе слияний и поглощений, одновременно отмечая падение интереса к данной сфере со стороны зарубежных клиентов. "Уменьшилось число иностранных инвесторов, большинство игроков на рынке российские, что сильно повлияло на снижение международных трансакций и объемов трансграничных сделок слияния и поглощения",— поясняет она.

"Безусловно, точкой роста являются ИТ-услуги. Они растут достаточно хорошо, и, думаю, этот рост будет продолжаться. Кроме того, с моей точки зрения, наибольшим спросом пользуются услуги, связанные с повышением эффективности бизнес-процессов,— проявляет единодушие с коллегами Тамара Касьянова.— Поскольку кризис выявил множество проблем как производственного, так и управленческого характера и компаниям надо решать эти вопросы, чтобы быть эффективными на рынке. Спросом пользуется также производственный консалтинг: компаниям надо оптимизировать структуру управления, провести процесс модернизации производства, сократить издержки".

Кроме того, Тамара Касьянова прогнозирует рост популярности услуг по сопровождению процессов инвестирования. "Сейчас многие банки, обжегшись на кризисе, привлекают независимых консультантов, которые контролируют целевую направленность выданных кредитов, аудит денежных потоков, например в строительном секторе, который сейчас активно восстанавливается. В штате банков и инвестиционных фондов нет соответствующих специалистов, и нет необходимости создавать эти рабочие места, поэтому для решения подобных задач привлекаются на аутсорсинге аудиторские и консультационные компании",— поясняет она.

Словом, в ближайшее время консультанты ожидают существенного увеличения спроса на свои услуги. Логично было бы в такой ситуации ожидать и роста цен на рынке. Косвенно консультанты это подтверждают, предпочитая, правда, говорить о подобных тенденциях в терминах "индивидуальных тарифных планов".

"Если на рынке возникает определенная экспертиза в интересующей их отрасли, компании уже не смотрят на цены — им важно, чтобы консультант решил проблему,— говорит Лидия Петрашова.— И такое решение перестает быть стандартным продуктом, который можно с чем-то сравнить — оно становится индивидуальным для компании, и компании готовы в случае необходимости платить премию, поскольку получают в итоге хороший финансовый результат".

Ирина Базилева придерживается схожей точки зрения. "Вопросы стоимости услуг все больше сдвигаются в сторону оценки их ценности для конкретного бизнеса,— говорит она.— Понятно, что те компании, которые предоставляют действительно качественные услуги, несут и большие издержки. Но бизнес относится к этому с пониманием".

Тем же бизнесменам, которые не готовы с понимаем воспринимать рост расходов на консалтинг, остается надеяться на точность оценки Тамары Касьяновой: "В целом роста цен на услуги консультантов, существенно превышающего инфляцию, мы не наблюдаем. Бывают, конечно, ситуации, когда какой-либо компании удается предложить уникальную услугу и некоторое время продавать ее дороже, но это длится недолго — конкуренты догоняют".